Как только мы начнём замыкаться на локальном рынке, мы сразу будем неинтересны окружающим
Андрей Федорив пришел в гости к , управляющему партнеру киберспортивного медиахолдинга WePlay Esports и технологического холдинга TECHIIA, чтобы лично обсудить перспективы развития esports-сегмента.
Встреча прошла на ВДНГ, где заканчивается строительство киевской киберспортивной арены WePlay. Кроме сроков сдачи объекта обсудили заработки турнирных операторов, книги Харари и наручные часы британской королевы.
ОБ АРЕНЕ, МЕЧТАХ И НЕНУЖНОЙ БИЗНЕС-ЛИТЕРАТУРЕ
—Сколько вы потратили на строительство арены в Киеве?
—Планируем вложиться в $5 млн. Стройка началась в марте. Думаю, в ноябре мы полностью закончим строительство магазина, витрин, зоны, которая встречает посетителей. В магазине будет продаваться киберспортивный мерч, произведенный на нашей киевской фабрике. Этот мерч мы продаем по всему миру, а теперь будем продавать и на нашей арене.
—В чем твоя личная философия? Какая у тебя большая мечта, ради чего ты все это делаешь?
—Сам процесс роста, осознание того, что ты можешь создавать новые направления. Вот эта дорога мне лично дает жизненный кайф. Не цели, которых ты достигаешь — они дают лишь кратковременное ощущение счастья. А вот эта дорога, путь, ощущение роста, ощущение охватывания каких-то целей, которые ты раньше не мог себе представить, когда был студентом или школьником. Это то, что мне нравится.
—Как ты расширяешь кругозор?
—У меня нет никакой инструкции, просто я люблю узнавать что-то новое. К примеру, мне захотелось узнать об истории создания первых наручных часов. Я просто сидел, пил чай и вдруг мне стало интересно. Не знаю, зачем мне нужна была эта информация, но я взял и прочел. Оказывается, наручные часы очень долго были исключительно женским аксессуаром, не предназначенным для ношения мужчинами. Дело в том, что первые часы были интегрированы в браслет английской королевы. Это надолго стало женской модой. Кстати, на первых часах не было минутной стрелки, только часовая. Мужчины стали носить наручные часы только после Первой мировой: солдатам было просто неудобно пользоваться карманными.
—Что из недавно прочитанного тебя зацепило?
—Все, что написал Юваль Ной Харари. Его последняя книга, «21 урок для XXI века», тронула меня сильнее всего, хотя многие считают ее самой слабой. Я очень не люблю бизнес-литературу, все эти инструкции по достижению успеха. Мне больше нравится научпоп вроде “Оружие, микробы и сталь”, Харари и авторы, рассказывающие о том, что сейчас происходит с нашим обществом.
—Как можно управлять быстрорастущей международной компанией и не читать бизнес-литературу?
—Для управления такой компанией нужна специальная команда, состоящая из инициативных, влюбленных в свое дело специалистов. У меня такая команда есть и именно она генерирует большинство прорывных идей. Наш главный ресурс — время, и мы научились его выигрывать. Упущенное время стоит невероятно дорого. Иногда оно может стоить места на рынке.
О СПЕЦИФИКЕ МЕЖДУНАРОДНОГО БИЗНЕСА
—С чего бы ты посоветовал начинать цифровизацию бизнеса?
—С подготовки инфраструктуры. Мы бы не смогли работать с миллиардными рынками, если бы у нас не было отлаженной системы support, в развитие которой мы влили около $400 000. Мы начали создавать ее с нуля, когда у нас было, кажется, 13 клиентов. Начав заниматься созданием инфраструктуры позже, мы могли бы упустить время и проект не был бы таким успешным.
—Когда ты осознал, что твой рынок – это весь мир?
—Если честно, у меня никогда не было другого видения. Я всегда мечтал о создании транснациональной, работающей по всему миру компании, даже когда у меня не было такой возможности. Такие выходящие за пределы локального рынка амбиции у меня были всегда.
—В чем специфика международного бизнеса?
—Нужно понимать локальные правила игры и правила хорошего тона, быть в курсе местной этики ведения дел. Для этого нужно несколько лет физического, а не номинального присутствия на определенном рынке. Да, сейчас, не покидая Украины, можно зарегистрировать бизнес где угодно. В Делавэре, например. Но все же прекрасно понимают, какой ты при этом американец.
Если хочешь строить многомиллиардную компанию, нельзя сидеть на задворках, Нужно быть в центре, где все и происходит, где можно добиться успеха. Прописку нашего американского бизнеса мы выбирали именно по такому принципу, ведь Лос-Анджелес — мировой центр по производству развлекательного контента.
ОБ ИНТЕГРАЦИИ И ИНВЕСТИЦИЯХ В КИБЕРСПОРТ
—Представь, что ты маркетинг-директор какого-нибудь FMCG-бренда. С чего бы ты начинал интеграцию в киберспорт?
—Начинать всегда нужно с поиска правильных компетенций. Часто компании выбирают для этого неподходящих людей, которые, однако, могут убедить всех в наличии у них определенного игрового бэкграунда. Но если человек играет в онлайн-покер, это еще не означает, что он разбирается в киберспорте.
Сегодня специалисты в области киберспорта — это люди, из этого спорта вышедшие. Они готовы делиться опытом. Их нужно слушать, а не навязывать им умные книжки. Дальше встает вопрос, сколько это должно стоить. Это вопрос к маркетологам. Я думаю, что на эти вопросы хорошо отвечает статистический сервис Nielsen, подсчитывающий, сколько стоит рекламная плашка вдоль стола на протяжении 47 минут эфира с пиком аудитории в 423 тысячи. И если киберспортивная компания готова предложить дисконт в 20% от средневзвешенной цены Nielsen, я думаю, что стоит пробовать и заходить.
—На какую сумму должны рассчитывать представители украинского бизнеса для интеграции в киберспорт?
—На самом деле это небольшие суммы. Нескольких десятков тысяч долларов достаточно для того, чтоб зайти на локальный рынок, начать себя продвигать, отслеживать конверсию аудитории. Это совсем не те суммы, которыми оперируют на рынке Великобритании, или США. $30-40 тысяч — абсолютно адекватная, достаточная сумма.
—Какой интерес киберспортивный сектор представляет для инвесторов? Куда можно вкладывать деньги?
—В инфраструктуру и комьюнити. Можно инвестировать в игроков и команды. Есть компании, организовывающие турниры — турнирные операторы. Они создают ивенты, шоу, организовывают трансляции. Дальше идут большие телевизионные сети Китая, Европы, Латинской Америки и США. Эти компании покупают игровой контент и, ретранслируя его, делают аудиторию еще больше.
Кроме этого есть турнирные платформы — инструменты, дающие возможность пройти путь от любителя поиграть до профессионального геймера.
—Как быстро окупаются инвестиции в киберспорт?
—У компьютерных клубов показатель возврата инвестиций составляет минимум 20% в год. Если заниматься клубом серьезно, если предлагать геймерам не только возможность поиграть, но и отдохнуть, построив в клубе хороший бар, эта цифра может быть легко увеличена в два раза.
Фото: Управляющий партнер холдинга Юрий Лазебников
О БИЗНЕСЕ WEPLAY
—Насколько ваш доход зависит от рекламы?
—Это один из основных источников дохода, наряду с продажами медиаправ — когда тебе платят деньги за то, что ты выступаешь в роли подрядчика. Мы зарабатываем на организации турниров, лиг, различных ивентов, на привлечении аудитории на турнирную платформу, на развитии B2С-бизнеса, разделяя турнирную платформу на премиальные и непремиальные сегменты, предполагающие разный уровень доступа к контенту.
—Возможно ли использовать при трансляции турнира таргетинг?
—В 2021 году мы будем готовы предоставлять заказчику аудиторию, отобранную по языковому принципу. Например, вас интересует Перу. Думаю, с февраля-марта мы сможем продавать перуанцам их аудиторию.
—Какое направление в WePlay самое прибыльное?
—Продажа турниров, повышение их качества, привлечение все большей аудитории. К нам начинают обращаться и крупнейшие мировые бренды и представители правительств разных стран — просят организовать для них ивенты и турниры. Речь идет о миллионах долларов за каждый такой турнир.
Они готовы платить, потому что индустрия растет. Хорошо или плохо, но о киберспорте начинают писать, а хайповая тема привлекает аудиторию. Кроме того, для зрителей киберспортивные турниры выглядят очень эффектно: много экранов, спецэффектов, компьютерной графики.
—Какой ты видишь компанию WePlay через 5 лет?
—Номером один, однозначно. Мы видим себя компанией, ассоциирующейся с созданием премиум-продуктов, компанией, которой доверяют большие бренды, которым интересна эта аудитория. Мы будем задавать тренды и постоянно улучшать качество наших трансляций. Мы хотим быть интересными и рекламодателям, и нашей аудитории. Для этого и нужна киберспортивная арена, которую мы строим в Лос-Анджелесе: нам важно находиться там, где наши зрители. Даже если это для нас стоит дороже, чем строительство арены в Киеве.
—Когда открывается арена в Лос-Анджелесе?
—Очень надеюсь, что зимой мы сможем пригласить журналистов в пресс-тур по LA-Arena. Визуально она будет отличаться от киевской, но суть – одна и та же: зритель, увидевший эту арену в эфире, поймет, что это арена WePlaу, даже если мы уберем с экрана наш логотип.
—Через 5 лет ты будешь жить в Лос-Анджелесе и с улыбкой вспоминать свои годы на ВДНГ?
—Я уже большую часть времени провожу в Лос-Анджелесе. Там у нас много проектов — и строительство арены, и развитие американского рынка. Но нам очень интересно развивать и Украину. Здесь выгодно делать бизнес. Качество украинских специалистов за эти деньги очень крутое. Я не знаю, как обстоят дела в других отраслях, но говоря о продакшене, производстве мерчендайза, о разработке, скажу, что у нас конкурентов нет. Поэтому очень выгодно производить что-то в Украине, а экспортировать по всему миру. Этим мы и будем заниматься и развивать это направление.
—Как родителям воспитывать в детях способность так же необычно смотреть на мир?
—Не нужно воспитывать детей, воспитывайте себя. Дети все равно вырастут похожими на вас.
—А как воспитать себя?
—Нужно интересоваться жизнью и постоянно ощущать нехватку знаний, успеха, денег - всего, что доступно в данный момент. Нужно быть постоянно работающим поршнем, толкающим самого себя вперед. Многие пишут книги о том как стать успешным. Эти книги даже кто-то покупает, но я не знаю ни одного человека, кто стал успешным после прочтения таких инструкций
—Что бы ты хотел пожелать нашим молодым и амбициозным зрителям, которым всего за 50 и у которых еще вся жизнь впереди?
—Чтобы каждый, открывая кофейню, представлял, как он владеет Starbucks.
